Тут на днях такой блядский цирк случился, что хоть стой, хоть падай. Я в последнее время не устаю благодарить Господа, что он не пересекает меня с отличниками. Потому что учеба на средний балл 5.0, как мне кажется, иногда может ебануть в мозги не хуже мочи. В частности, я уже успела подтвердить свои увлекательные наблюдения на первом потоке, чья успеваемость гораздо выше, чем у второго, а уж про ЧСВ и уровень взаимной ненависти просто говорить не стоит — зашкаливает так, что фаллометр сломался. Теперь же экспериментальная выборка расширилась совсем, блять, не в ту сторону, в какую бы хотелось. Ну дык вот. Це была предыстория, а теперь собственно сюжет. 

Есть препод у нас один, на хирургии факультетской. Отличник, говорят, в прошлом. Круглый как сатанинская залупа, даже придраться не к чему: диплом, ординатура — все в лучшем виде. Решил этот альтернативно одаренный поц сам стать преподавателем, или его под угрозой анальной кары заставили — мне сие неведомо. Хотя мне кажется, что второе, так как недавно я услышала, что клиницистов в преподаватели загоняют чуть ли не под дулом пистолета, приписывая в трудовой договор мелким шрифтом обязательства и страшную кабалу. Но преподавать он стал, да так, что его прокляли все от мала до велика, кто хоть раз с ним побывал на двенадцати метрах замкнутого пространства. 

День, в течение которого мы успели позаниматься всем, чем угодно, кроме серьезного дела, переваливал за полдень, и мы, сытые и разомлевшие, развалили свои тушки на диване в коридоре отделения. Ничто не нарушало покой и тишину, пока дверь учебки не распахнулась, и некая деваха с размазаными по лицу слезами и косметикой не рванула в сторону лестницы. Одна половина группы тут же подобралась, почуяв грандиозный скандал, а вторая — притворилась ветошью, чтобы не перепало и им. Как оказалось впоследствии, вторая половина поступила правильно, ибо следом за плачущей поспешила ее товарка в том же состоянии, а парой секунд позже, лихо хлобыснув дверью об санитарку, выскочил ОН.

ОН был встрепан, зол, фраппирован и опиздошен. Несмотря на то, что занят он был исключительно высматриванием мерзких дезертиров от медицины, в стены вдвинулись все, включая медсестер, санитаров и редких больных, которые в этот час выгуливали по коридору свои дренажи. Осмотрев место побега и ничего не обнаружив, ОН удовлетворился коротким «йобвашумать, понабрали баб блянахуй» и степенно удалился обратно. 

Пациенты выдохнули и с облегчением выпустили в дренажи еще одну порцию экссудата. Персонал разбежался, а вот нам уже деваться было некуда, поэтому мы остались следить за развитием скандала. А скандал разворачивался в довольно бодром темпе. Не успели мы вынуть головы  ̶и̶з̶ ̶з̶а̶д̶н̶и̶ц̶  из спасительных щелей в досках, как из-за закрытой двери донеслись самые отборные обвинения кого-то в беспорядочной половой жизни и красочное поминание чьей-то досточтимой матушки. Все эти литературные метафоры были призваны в прелюдию одной-единственной фразе, сказанной приличным языком: вы дебилы, зачем вы сюда явились, кто взял вас в мед, вы ничего не учите, катитесь отсюда нахуй, чтоб я вас не видел.

Дверь лихо хлобыснула об косяк. Санитарка успела отскочить.

Картина маслом: одна девочка из последних сил пытается спиной вперед выпихнуть другую сначала из кабинета, а потом — к выходу. И у нее почти получается, но уже будучи наполовину на лестнице выпихиваемая валькирия останавливается, оборачивается, окидывая орлиным взглядом дверь учебки, и вместо последнего «прости» рявкает на всё отделение:

— ГОНДОН ЕБАНЫЙ!!!

В возникшей тишине где-то на другом конце отделения кто-то бесхитростно перданул в дренаж. Опять вышедший проводить дорогих гостий гарный хлопчик спокойно указывает пальцем на пол, и отвечает:

— Вы ручку обронили, барышня.

Барышня, задрав нос, выдала что-то вроде «в жопу ее себе засунь», и гордо удалилась прочь.

Занавес.


Пы. Сы.: Кстати, граждане, кто-нибудь может меня проконсультировать на тему правописания слова г_ндон? Какая же буква уместнее: «о» или «а»? Мнения корифеев в тырнетах разделились, и я прям-таки фраппирована и опиздошена от необходимости выказывать в столь приличном обществе свою вопиющую безграмотность.